Фото: REUTERS/Eduardo Munoz
14 ноября Генеральная ассамблея ООН приняла проект резолюции о возмещении Россией причиненного ею ущерба Украине. В документе говорится о создании международного механизма, который и обеспечит возмещение ущерба.
Каким может быть этот механизм и вообще насколько реально получить деньги с России? В ответах на эти вопросы «КП в Украине» разбиралась вместе с экономистами.
Одной логики мало
На сегодня в Европе заморожены десятки миллиардов евро активов российского бизнеса и Центробанка РФ. Кажется, что было бы вполне логично компенсировать этими средствами все то, что повредил и уничтожил агрессор на территории нашей страны, но в глобальном мире одной логики мало. А вот опираться в вопросах компенсации на мировой опыт, как мы уже писали на днях, у нас вряд ли получится.
Одним из основных принципов международного права является обязательства государств компенсировать ущерб при нарушении его норм. Но каким бы парадоксальным это ни казалось, единого отлаженного механизма такой компенсации до сих пор нет.
Именно о создании такого международного репарационного механизма и говорится в проекте резолюции Генассамблеи ООН. Механизм предусматривает создание международного реестра для фиксации доказанных убытков и потерь, нанесенных «всем заинтересованным физическим и юридическим лицам, а также государству Украины в результате деяний Российской Федерации, нарушающих международное право».
— Принятие резолюции – это лишь частичный шаг к созданию механизма репараций для Украины, — говорит Максим Орыщак, аналитик компании «Центр биржевых технологий». — Но в конечном итоге это может привести к тому, что Киев предъявит претензии на российские активы на сотни миллиардов долларов, замороженные США и европейскими союзниками с начала войны.
Добровольно или принудительно?
Итак, механизм, который обеспечит возмещение Украине ущерба, еще только планируют создавать. Каким же он может быть?
— Россия может выделять деньги на строительство, или «откупаться» энергоресурсами в пользу стран Европы, или полноценно восстанавливать разрушения за свой счет собственными финансовыми, трудовыми ресурсами, — говорит Максим Орыщак. — Потери Украины колоссальные, по разным оценкам, восстановление Украины может обойтись в 350 миллиардов долларов. Если Россия согласится на подобные условия, то это станет началом возобновления цивилизованных переговоров.
По мнению эксперта, Украине было бы неплохо самой вести переговоры. Наша страна доказала свою самодостаточность на протяжении 2022 года, мы способны принимать решения о восстановлении мира. Правда, нужно быть готовыми к тому, что ни психологически, ни политически, ни финансово решения простыми не будут.
Аналитик Даниил Монин не исключает, что Запад, который и заморозил российские активы, что-то сможет придумать. Но все же, в первую очередь, говорит эксперт, это должно быть покаяние самой России за совершенные преступления и разрушения.
Экономист Александр Гаврутенко считает, что есть два способа реализации этого решения. И оба они должны опираться на объективный анализ и полный реестр всего причиненного Украине ущерба.
— Первый и самый приемлемый способ заключается в том, что агрессор после признания им своего поражения, выведения своих войск со всей территории Украины и подписания мирного договора обязуется на протяжении какого-то периода времени добровольно выплатить все соответствующие суммы репараций, — отметил Гаврутенко в комментарии «КП в Украине». — Второй вариант, для которого, собственно, и принималась резолюция, — это не дожидаться разгрома российской армии или раскаяния, на которое россияне, очевидно, не способны. А обеспечить правовой механизм и легальный повод для конфискации активов Российской Федерации, в частности ее замороженных валютных резервов, чтобы за этот счет начать восстановление нашей страны. Это более сложный и более длительный процесс. Но теперь есть все возможности для того, чтобы разработать финансовые инструменты, через которые Украине уже в самом ближайшем временем будут предоставляться займы, обеспеченные конфискованными в будущем активами страны-агрессора.
Аналитик Алексей Кущ также считает, что это должны быть правовые юридические механизмы, которые позволят списать заблокированные средства.
— Скорее всего, это будет аналог международного трибунала – скажем, Нюрнбергского процесса или Гаагского Международного трибунала, когда судили Слободана Милошевича. Правда, на скамье подсудимых никто сидеть не будет, — говорит Алексей Кущ. – Но по результатам международного трибунала можно будет присудить Украине суммы российских резервов, которые сейчас заблокированы.
Каковы наши шансы?
Президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко подчеркивает, что ООН приняла декларативную резолюцию, которую будет сложно реализовать на практике.
— Если допустить конфискацию имущества РФ, то это будет прецедент, который может привести к цепочке конфискаций, — считает Охрименко. – Именно поэтому юристы и политики не теряют надежду на то, что РФ согласится добровольно финансировать восстановление Украины.
Даниил Монин соглашается: резолюция декларативна, и реальных шагов по линии ООН не будет, особенно учитывая, что немало стран воздержались при голосовании.
— Тем не менее сегодня мы наблюдаем маленькие шаги большого процесса по принуждению России к этому, — продолжает Монин. – Уверен, что при действующем президенте этого шага не случится, как и не случится, если его преемником станет очередной шовинист. Но все может обернуться по-другому, если преемником станет демократ, который таки захочет вернуть Россию в цивилизованный мир.
Алексей Кущ также считает, что шансы на получение этих денег небольшие, но они все же есть.
— В лучшем случае эти ресурсы будут находиться под управлением ведущих стран, которые сейчас эти резервы заблокировали, а они будут использовать эти деньги, чтобы обеспечивать ресурсами свои предприятия и поставлять в Украину продукцию этих предприятий, — говорит эксперт. – Принцип будет похож на тот, по которому в Украине строили укрытия на ЧАЭС. Украине никто выделенные деньги даже пощупать не дал: все работы выполнялись иностранными подрядчиками, оборудование на 90% было импортное. Но Украина в итоге получила современный саркофаг. Словом, не самая для нас плохая модель в текущей ситуации, но для ее реализации нужно будет пройти длинную юридическую процедуру.